Цитата из комментария в жж
«Мелкие дети вообще смешные в плане дословного выполнения инструкций.Когда меня года в 2-3 мама собирала в садик, ее раздражало, что я не одеваюсь сама, и все приходится завязывать-нахлобучивать ей. Она мне говорила «подвигайся», в смысле — потарапливайся, одевайся сама. А я начинала пританцовывать на месте. И чем сильнее она злилась, тем сильнее я приплясывала. Она до сих пор уверена, что я тогда над ней издевалась»
И вот это очень важная штука. Очень часто, когда родитель говорит «он меня провоцирует», он просто не понимает внутреннюю реальность ребенка.
Ребенок — маленький и хрупкий, он не идиот, чтобы вызывать агрессию у крупных и довольно важных для своей жизни людей.
Почему же так происходит:
1. Собственно, случай в начале поста: родитель просто не понимает внутреннюю реальность ребенка. Он дает слишком сложную задачу, не дает достаточно времени, не понимает, что нужно сейчас ребенку, не учитывает его особенностей восприятия (например, на маленьких детей бесполезно кричать «Успокойся!» — они пугаются крика взрослого и начинают плакать сильнее, также их почти бесполезно звать или требовать «выплюнь песок» — они не воспринимают команду, только физическое взаимодействие — подойти, взять за руку, прочистить рот) и интерпретирует его непонимание, замедление, слезы — как сопротивление, помеху, упрямство;
2. Ребенок — медленный, родитель — быстрый и наоборот. Ребенок может страшно «повиснуть», пытаясь понять, что вообще от него хотят и как это можно сделать, а родитель в этот момент торопится или устал, и воспринимает его темп как произвольный, нарочитый. Аналогично медленного родителя раздражает «мельтешение»;
3. Родитель — отвергающий, а ребенок — эмоционально голодный. Например, мальчику — допустим — десять лет. Родителям он не особенно нужен — мама много работает, папа пишет диссертацию. Основное их послание ему — «сядь и займись чем-нибудь» на самом деле переводится «исчезни, ты нам мешаешь». Для ребенка согласиться с этим=умереть. Он не хочет исчезать и приходит к ним в комнату, смотрит собачьими глазами, слушает их разговоры, начинает рассказывать какие-то школьные новости. Им кажется, что он садист или тупица — неужели не понятно, что мама устала, а папа занят?
4. Родитель — королева драмы. Так называют на английском тех, кого в России именуют истеричками. Мне английский вариант кажется более подходящим, потому что бытовая истерика имеет мало отношения к диагнозу «истерия». Итак, родитель, накручивая себя, рано или поздно приходит к грязной ссоре с оскорблениями, унижениями, стонами в углу, слезами или еще чему-нибудь. И ребенок уже видит, что это скоро случится — он привык. И в этот момент действительно провоцирует родителя — чтобы уже это закончилось, прекратилось, прошло, и разобидевшийся родитель ушел рыдать или избил его и занялся какими-то делами. Чтобы не ждать;
5. Родитель не выдерживает границ, сваливает решения на ребенка и не умеет структурировать власть.
В этом случае происходит эмоциональный инцест, и родитель становится ребенком. А ребенок — родителем. И он начинает требовать себе соответствующие полномочия. Родитель — пытаясь вернуть власть там, где ему удобно, натыкается на агрессию и сопротивление со стороны ребенка, который уже вжился в роль и пытается обезопасить себя, контролируя родителя;
6. Ребенок-садист.
Так бывает. Бывает, что центр жестокости и центр удовольствия в головном мозге расположены близко, и возбуждение передается от одного к другому. Такой ребенок мучает котиков и близких.
Но обычно он к шести годам это прекращает, научаясь мимикрировать и подстраиваться, понимая, что сотрудничество с родителями ему выгодно. А насиловать начинает других людей или животных.
Ну и вообще таких детей очень мало.
Так что — если вам кажется, что ребенок вас провоцирует… ну если честно — скорее всего, вы его неправильно поняли. Или вообще не пробовали понять.